Друзья, эка новость! Слышали о ручном «блокчейне» Мошкина с дополнительными ноу-хау функциями атомарных часов для путешествий во времени с целью кражи чужих криптоактивов из прошлого? Он, наверное, думает, что такой вид грабежа не подпадает под действия современного Уголовного кодекса. А вы что думаете? Давайте подискутируем здесь. Для понимания, о чём речь, рекомендую ознакомиться с этим чудом явлением по ссылкам здесь. И да прибудет с нами разум и жажда справедливости!
Thank you for reading this post, don't forget to subscribe!Представьте себе, что человек, используя некое устройство, способное манипулировать временным потоком – своего рода «машина времени» в миниатюре, – может получить доступ к информации о транзакциях, совершенных в прошлом. И не просто получить доступ, а использовать эту информацию для получения незаконной выгоды. Например, узнать о крупной транзакции с криптовалютой, совершённой десять лет назад, и попытаться перехватить эти средства, используя некую «ручную» реализацию блокчейн-технологии, модифицированную под нужды временных путешествий. Это звучит как сюжет научно-фантастического триллера, но если предположить, что такое технически возможно, то как это соотносится с действующим законодательством?
Вопрос правомерности подобных действий – крайне интересный. Современное уголовное законодательство, как правило, ориентировано на реалии настоящего времени. Оно охватывает преступления, совершённые здесь и сейчас, или имеющие последствия в настоящем. Как квалифицировать деяние, где объектом преступления являются активы, существовавшие в прошлом, и само преступление, по сути, совершается через манипуляции с прошлым?
- Может ли такое «путешествие во времени» для кражи считаться мошенничеством?
- Кражей?
- Или это вообще новая категория преступлений, требующая переосмысления юридических норм?
Возможно, речь идет о попытке обойти традиционные механизмы защиты данных и транзакций, используя лазейку, связанную с самой природой времени.
Представьте, что Мошкин, обладая своим «ручным блокчейном», отправляет запрос в прошлое, чтобы получить приватный ключ от кошелька, который в прошлом содержал значительное количество биткоинов. Затем, используя этот ключ, он переводит их на свой новый кошелек, тем самым лишая первоначального владельца его активов. Но как доказать факт кражи, если владелец активов в момент совершения «преступления» ещё не подозревал о существовании такого способа хищения, а сам Мошкин действовал в другом временном отрезке?
Это ставит перед юриспруденцией колоссальные вызовы:
- Как определить юрисдикцию, если преступление затрагивает разные временные периоды?
- Как доказать умысел, если сам объект преступления – прошлое – не может быть привлечен к ответственности?
- И, конечно, как обеспечить справедливость для потенциальных жертв, чьи активы могут быть украдены из прошлого, оставляя их без средств к существованию в настоящем?
Все эти вопросы требуют глубокого осмысления и, возможно, даже пересмотра фундаментальных принципов права. Давайте же обсудим, какие правовые инструменты могут быть применимы к подобным, пока ещё гипотетическим, преступлениям, и как общество должно реагировать на столь неординарные вызовы.